Джонатан Дэвис из KoRn и Честер Беннигтон из Linkin Park — лицом к лицу перед началом самого ожидаемого этим летом Projekt: Revolution tour.
Честно говоря, мы скрывали наши планы насчёт сотрудничества между парой самых известных и абсолютно непохожих персон. С одной стороны, у нас есть один из самых мрачных и беспокойных фронтменов в своем жанре; с другой — просто гениальный человек, умеющий записывать хиты. Честно говоря, мы думали, как бы нам избежать катастрофы, когда два этих тяжеловеса сойдутся на ринге.
Но то, что мы получили, собрав их вместе, как раз перед тем, как их автобусы поехали на Projekt: Revolution tour — тур, который задумывался Беннигтоном как собрание многих групп — не оправдало наших надежд. Сначала мы поставили их лицом к лицу, буквально каждую секунду делая их снимки — они просто смотрели друг на друга. Спустя полчаса никто даже не замахнулся на другого. Так что мы поместили их в маленькую комнатку и попытались заставить их сказать свои имена. Вместо этого они просто начинали разговаривать.
Возможно мы были неправы. Возможно, «Follow the Leader» и «Hybrid Theory» могут стоять рядом на одной полке. И может быть именно поэтому Projekt: Revolution выглядит чемпионом. Вместе с тем, что мы привыкли ожидать от летних туров — обезвоживание организма, но плюс к этому мощнейший заряд энергии — у этого фестиваля есть также и эклектичная линия, которая включает в себя Snoop Dogg, The Used и Less Than Jake вместе с двумя гиперпопулярными рок-группами по цене одной. Так что мы были немного разочарованы тем, что Дэвис и Беннигтон не показали нам ничего, кроме высокого профессионализма. И для нас было просто сюрпризом то, что вы увидите этих людей еще более похожими друг на друга, чем вы могли подумать.
Interviewer: Есть мнение, что турне Korn и Linkin Park сейчас было бы тем же самым, как если бы Deff Leppard и Metallica ездили в турне вместе в 1989. Одна — довольно-таки мягкая, практически поп-группа, а другая — очень брутальная и андерграундная рок-команда. Вы думаете, что все будет в порядке?
Bennigton: Я думаю, что это здорово. Korn записали действительно классные пластинки и сделали великолепную музыку. У нас за плечами всего несколько альбомов, но я думаю, что мы доказали, что мы тоже можем делать хорошую музыку. А так же мы две группы, которые известны своими живыми выступлениями. И в этом весь секрет: когда мы выходим на сцену, мы выкладываемся на 150%, и все это приправлено нашими чувствами и тем, что происходит в нашей жизни. Можно днями напролет сравнивать яблоки с апельсинами — это неважно. Важно то, насколько шоу развлекает.
Interviewer: Как вам это, быть центром команды на сцене и за ней? Как вы справляетесь с этим вниманием?
Jonathan Davis: Я чувствую себя абсолютно нормально. Я делал это там и с тем, о чем вы даже подумать не сможете. А Честер — да ты просто отвратительно популярен, мой юный друг. У тебя впереди длинная дорога.
Bennington: Что до меня, я делаю все, что делал до того, как стал рок-звездой. Я не особо изменился, хотя теперь я не волнуюсь за то, что каждый месяц надо выплачивать ренту. Какие-то стрессы уходят, какие-то приходят. Быть рок-звездой очень просто. Гораздо труднее вести себя как звезда.
Interviewer: Джонатан, у тебя получилось сделать всё это.
Davis: Да, мать вашу, я это сделал.
Bennigton: И я тоже. Вот так я понимаю различие.
Interviewer: Джонатан, я говорил с некоторыми парнями из твоей группы ранее, и я знаю, что были времена, когда они думали: как же Linkin Park пришли просто из ниоткуда и продали так много копий своих пластинок? Ведь явно есть обида, что Korn работают так долго и упорно, но еще никогда они не добивались таких продаж, как Linkin Park?
Bennigton: Это не так. «Follow the Leader» продавался очень хорошо. Davis: Не так, как Linkin Park. Да, вы правы, Linkin Park более аппетитны. Мы играем тяжелый металл, и если смотреть с этой стороны, то мы очень популярны. И своей тяжелой работой мы проложили путь многим людям. Мы очень многим жертвовали. Когда родился мой сын, я провел с ним всего день, а потом поехал в двухмесячное турне по Европе. Но мы проложили этот путь и мы очень упорно работали — так что мы очень рады видеть, что Linkin Park может продавать свои пластинки в таких количествах. Когда мы появились, вся музыка была замешана на этом индийском дерьме. Так что это было хорошо и для нас, и для них.
Interviewer: Честер, я не хочу называть Джонатана Старичком, но что для вас значила их музыка, когда вы росли?
Bennigton: Я поехал посмотреть их первый концерт в Аризоне, KUPD. И там был просто беспредел.
Davis: Это было просто ох*е*но. Они пытались заставить нас заплатить 80,000$ за всю эту разруху.
Bennigton: Люди просто поджигали сиденья. И я сказал: «Я хочу это делать». Я хотел делать такую музыку, чтобы люди реагировали так же.
Interviewer: Джонатан, только честно, что вы подумали о Linkin Park до того, как вы встретились?
Davis: Сначала думал, что дерьмо. Потом понравилось. Не так-то много хороших групп в наше время. А они пошли очень далеко. Но они не делают то, что делаем мы, так что это не соревнование, не вызов. Если они могут продать 8 миллионов копий — флаг им в руки. Но дерьмово то, что они будут стараться держаться на этом уровне. Это всегда разочаровывает. Так случилось и с нами. Мы продали 6 миллионов «Follow the Leader», три миллиона «Issues» и всего два миллиона копий «Untouchables». Два миллиона — это синоним провала.
Bennigton: А мне нравится такой двухмиллионный провал. Иметь пластинку, которая продалась тиражом в два миллиона — это очень и очень здорово. А думать, что ты все время должен быть на одном уровне — это просто глупо.
Interviewer: Ну ладно, раз это не так плохо: но пока вы в дороге, дюжины команд заперлись в студиях и просто копируют ваше звучание.
Davis: А это просто зае**ло. Сначала это очень льстило. Первое, что я помню, было Sepultura Roots — это сделал Росс (Ross Robinson). У меня просто челюсть подчинилась законам гравитации. Да вы, б**дь, издеваетесь! Но потом я подумал, оглянулся назад, и это мне польстило. А потом началось то, что просто биллионы обезьян начали копировать звук. Это делает музыку простым дерьмом. Охота сказать: «Бл*, идите и найдите свой стиль!». Мы нашли свой, Linkin Park нашел свой. И Честер, на твоем месте я бы просто надрал задницу Evanescence.
Bennigton: Это забавно — я встретил их в студии, когда они записывали свой альбом. Мы записывались в одном здании. Я разговаривал с солисткой (Amy Lee). И она неплохая девчонка. Она сказала: «Это наша проблема. Все наши продюсеры хотят, чтобы мы были вами». Я сказал ей, что это неправильно. Она согласилась. Она сказала, что даже было предложение попросить Майка записать часть песни. Она сказала: «Мы знали, что он не согласится. Так что они просто бегают туда-сюда и ищут парня, который бы сделал это так, как он». Я сказал ей быть самой собой и сказать дирекции взять эту идею и засунуть туда, где никогда не светит солнце. Но потом я услышал «Bring me to life», и парень там звучал точно так же, как и Майк. Это меня немного расстроило.
Davis: Не будь таким по-бл*д*ки милым.
Bennigton: Я не такой. Я просто ожидал этого в этом бизнесе. Я не уважаю эту индустрию и большинство людей в ней. Есть только несколько людей, которые заслужили моего доверия или уважения.
Interviewer: Вам обоим пришлось столкнуться с одним из старейших вопросов музыки: как вы миритесь со злостью и тоской, когда вы богаты и знамениты?
Davis: Это просто. Неважно, что у тебя туева хуча денег и огромный дом — проблемы-то остаются. У меня трагедии происходят каждый бл***й день. Я — магнит для неприятностей. Они просто приследуют меня. Это не проблема — найти проблему, о которой можно написать.
Bennigton: Деньги — это деньги. Многие люди не знают, что с ними делать, когда они у них появляются. Если вы думаете, что если у вас есть хорошая машина и большой дом, то жизнь уже не такая сложная — это не так. Жизнь не становится лучше от того, что ты продал несколько пластинок. Люди не перестают наё***ать тебя только потому, что ты продал несколько пластинок. Да и любовь не становится другой от того, что ты продал несколько пластинок.
Interviewer: Linkin Park критикуют за то, что они очень скучны как люди.
Bennigton: Засуньте это куда подальше. Мы очень веселые. У нас просто есть свои цели и перспективы. У нас была возможность расти, смотря Behind the Music, и видеть, как всякие идиоты просрали свой талант ради чего-то глупого типа вечеринок. Я был на этой тропинке, и это не так-то здорово. Наркотики, вечеринки и секс — это, конечно, весело — но и для того, чтобы сделать это стилем жизни, нужно работать. Это работа наркоторговца. Чтобы подняться выше, тебе нужно работать. И это не весело. И если вы посмотрите на людей, которые живут такой жизнью — они наркоторговцы. Но мне наплевать. Я здесь не для того, чтобы влиять на кого-то или говорить, как им жить. Я тот, кто я есть. Я тусовался и делал такие вещи, которые в этой стране считаются нелегальными. Это часть меня. Но я могу сказать одно: быть на сцене перед 80000 аудиторией, которая поет твои песни — вот в чем весь кайф. Но чтобы упасть обратно, понадобится не так-то много времени.
Davis: Да, это хорошая мысль. Но я прошел другую школу. Я думаю, что все это просто великолепно. Я люблю тусоваться. Но, в конце концов, это не так хорошо. Я чуть не умер. Но это рок-н-ролл. Вот о чем все это. Это о том, чтобы жить большим, чем дает тебе жизнь. И жить мечтами. Но когда это слишком затягивает — значит, пора остановиться. И я остановился. Тебе просто нужно найти другие источники счастья и того, чтобы жить большим, чем дает тебе жизнь.
Interviewer: Честер, так Linkin Park не такой скучный, как мы все думаем?
Bennigton: Нет. Когда мы в дороге, я просто парень, ошивающийся с другими группами. Не поймите меня неправильно, но я люблю жить на широкую ногу, но мы группа, нас много, и не все поддерживают такой стиль жизни. Это круто. Им не приходится соглашаться с тем, что это круто, если они так не думают.
Interviewer: Но если я взгляну на пластинки Linkin Park, там нет никакого момента, на который могли бы ополчиться так называемые блюстители морали. А если смотреть на Korn, то в их музыке достаточно такого, чтобы они просто организовали протест.
Bennigton: Я думаю, что нет никаких различиях в лирике двух групп. Или даже в эмоциональном плане. Мы довольно-таки мрачные группы. Мы просто пишем хорошо звучащую музыку.
Davis: Я больше ругаюсь.
Bennigton: Хех, большое дело! Каждый может ругаться. Разве будет ли так много различий, если в «One step closer» я начну орать «Заткнись на**й!»? Да они бы нас с моста скинули! И насколько это, бл***, здорово? Я пытался ругаться, но это не работает так, как у Джонатана.
Interviewer: Итак, мы выяснили, что вы, ребята, очень похожи. И что ваши группы даже еще более похожи, чем мы думали. Но вы вместе в турне. И разве это не традиция рок-н-ролла — быть лучшим из всего списка групп? Неужели ни один из вас не хочет смутить другого?
Bennington: Нет. Здесь мы не Motley Crue и не Poison. Мы не собираемся выходить и драться только из-за того, что другая группа прошлым вечером выступила лучше.
Davis: Хотя, это было бы здорово!
Bennigton: Я всегда хотел поехать в турне с боксерским рингом — вот это действительно была бы битва групп.
Interviewer: Джонатан, ваша группа действительно жёстче, чем это может показаться при первом взгляде?
Davis: Я так не думаю. Но нам никогда не приходилось это испытывать. Reggie (басист Fieldy) могли бы сделать что-то. Но вот Munky (гитарист) достаточно груб. Но я думаю, что если бы понадобилось, мы бы смогли надрать несколько задниц.
Interviewer: А что насчет Linkin Park? Вы грубее, чем вы кажетесь?
Bennigton: Я бы не хотел оказаться мишенью для удара Мистера Хана. Это парень, который разогревается перед шоу тем, что нещадно колотит боксерские груши. Я не думаю, что мы мальчики для битья.
Interviewer: А как насчет того, если две ваших группы выйдут против Snoop? Вы сможете его сделать?
Davis: Моя охрана смогла бы. Но мы знаем этих ребят, так то все в порядке. Когда они выходят на сцену, они грубые и плохие, но дайте мне неделю, и я расколю их.
Interviewer: Так, значит, никаких драк не будет? Я разочарован.
Davis: Знаете, а можно было бы устроить что-то типа драки в этих костюмах сумоистов. Они, бл*дь, забавные.
Bennigton: Это будет забавно.
Davis: Заметано. Ребята, тащите их сюда.
